Как птицы ориентируются в пространстве интересные факты. Навигационные способности птиц

Для птицы хорошо ориентироваться в пространстве — это прежде всего иметь надежную информацию об окружающей обстановке. Ведь изменения ее в одних случаях могут оказаться роковыми для птицы, в других, напротив, благоприятными, но и о тех и о других ей нужно своевременно знать. Поведение животного будет зависеть от того, как его органы чувств воспримут эти изменения и как оценит их высший «орган» ориентации— мозг.

Понятно, что успех в борьбе за существование будет сопутствовать той особи, чьи органы чувств и мозг быстрей оценят ситуацию и чья ответная реакция не заставит себя ждать. Вот почему, говоря об ориентации животных в пространстве, мы должны иметь в виду все три ее компонента (ориентир-раздражитель, воспринимающий аппарат, ответная реакция).

Несмотря на то что в процессе эволюции все эти компоненты складываются в определенную сбалансированную систему, далеко не все ориентиры воспринимаются, так как «пропускная способность» органов чувств весьма ограничена.

Так, птицы воспринимают звуки частотой до 29 000 гц, тогда как летучие мыши до 150 ООО гц, а насекомые еще выше — до 250 ООО гц. Хотя с физической точки зрения слуховой аппарат птицы в воздухе и весьма совершенен, в воде он отказывает, и звуковая волна идет к слуховой клетке длинным и «неудобным» путем— через все тело, тогда как барабанная перепонка и слуховой проход оказываются полностью заблокированными. А как бы помог рыбоядным птицам подводный слух!

Известно, что дельфины с помощью слуха могут точно определять вид рыбы, ее размеры, ее местоположение. Слух для них вполне заменяет зрение, тем более, что возможности последнего еще более ограничены: просматриваемое пространство, например, для пустельги и сипухи составляет 160°, для голубей и воробьиных — около 300°, у дятлов —. до 200° и т. д.

А угол бинокулярного зрения, т. е. зрения двумя глазами, позволяющее особенно точно рассмотреть предмет, составляет у большинства птиц 30—40° и только у сов с их характерным «лицом» — до 60°. Еще меньше возможностей для обоняния у птиц — направление ветра, густые заросли и пр. помехи сильно затрудняют ориентацию по запахам. Даже грифы урубу, спускающиеся к падали с огромной высоты, руководствуясь тонкой струйкой поднявшегося к верху запаха, и те далеко не всегда могут пользоваться этим видом ориентации.

Отсутствие необходимых органов чувств приводит к тому, что многие из природных явлений, как ориентиры, птицами не используются или используются недостаточно. Экспериментальные данные, отдельные полевые наблюдения дают весьма противоречивую картину. В определенных ситуациях, например, на ориентацию птиц влияют мощные радиостанции, однако не всегда, не во всех случаях. Птицы, безусловно, воспринимают изменения давления, но как тонко и может ли барический градиент 2 использоваться в качестве ориентира, совершенно неясно.

Таким образом, ориентационные способности каждой отдельно взятой особи весьма ограничены. Между тем птицам с их открытым образом жизни, окруженным массой врагов и других «житейских» неприятностей, надежная ориентация — вопрос жизни и смерти. И недостаточные индивидуальные возможности подправляются благодаря общению с другими особями, в стае, в гнездовой колонии. Каждый охотник знает, что к одиночной птице гораздо легче подобраться, чем к стае, которая имеет множество ушей и глаз и предупреждающий крик или взлет одной особи переполошит всех остальных.

Различные крики, позы, яркие пятна в окраске обеспечивают совместное поведение птиц в стае, связь между ними. Создается как бы групповая, вторичная ориентация, где возможности ориентироваться, индивидуальный опыт одной птицы значительно возрастают за счет других. Здесь уже необязательно видеть самого хищника, достаточно слышать предупреждающий крик соседа. Конечно, сосед кричит вовсе не потому, что «хочет» предупредить других: у него это естественная реакция на врага, но остальные птицы воспринимают этот крик именно как сигнал об опасности.

Дело еще более усложняется и возможности одной особи еще более возрастают, когда связь устанавливается между птицами разных видов внутри сообщества. Например, крик мелкой птицы «на сову» собирает в лесу весьма разнообразное общество: синиц, славок, поползней, зябликов, ворон, соек, даже мелких хищников. Точно такое же «понимание» устанавливается между куликами, чайками и воронами на морских отмелях, между различными дроздами и т. д. В лесу роль сигнальщика играет сорока, крик которой, например при приближении крупного хищника или человека воспринимается не только самыми разными птицами, но и млекопитающими. Здесь групповая ориентация идет еще дальше.

Зрение, слух и обоняние являются теми основными «кирпичиками», из которых складывается общее здание пространственной ориентации. По остроте зрения птицы не имеют себе равных. Общеизвестны удивительные способности в этом отношении различных хищников. Сокол-сапсан видит небольших птиц на расстоянии свыше километра. У большинства мелких воробьиных острота зрения в несколько раз превышает остроту зрения человека. Даже голуби различают две линии, идущие под углом в 29°, тогда как для человека этот угол должен быть не мене 50°.

Птицы обладают цветным зрением. Можно, например, научить цыплят клевать красные зерна и не клевать голубые или бегать в направлении красного экрана и не подбегать к голубому и т. д. Косвенно это доказывается и удивительным разнообразием окраски птиц, представленной не только всеми цветами спектра, но и самыми разнообразными их сочетаниями. Окраска играет большую роль в совместном поведении птиц и используется как сигнал при общении.

Наконец, можно добавить, что недавними опытами польских исследователей, кажется, подтвердилась способность птиц воспринимать инфракрасную часть спектра и, следовательно, видеть в темноте. Если это так, то станет понятной загадочная пока способность птиц жить в темноте или при сумеречном освещении. Помимо сов, к этому, видимо, способны и другие птицы: в условиях долгой полярной ночи в Арктике остаются зимовать белая и тундряная куропатки, ворон, кречет, чечетка, пуночка, различные чистики.

Эти особенности зрения птиц обеспечиваются замечательным анатомическим строением их глаза. Прежде всего птицы обладают относительно огромными глазными яблоками, составляющими у сов и соколов, например, около Vso веса тела, у дятла г/бб» у сороки 1/?2. Глаз птицы имеет большое количество чувствующих клеток- колбочек, необходимых для острого зрения, снабженных красными, оранжевыми, зелеными или голубыми масляными шариками.

Полагают, что масляные шарики дают возможность птице различать цвета. Другой особенностью глаза птицы является быстрая и точная его настройка — аккомодация. Это осуществляется изменением кривизны хрусталика и роговицы. Быстрая аккомодация позволяет, например, соколу, бьющему с большой высоты по утиной стайке, отчетливо видеть птицу и правильно оценивать расстояние в любой момент своего броска. У степных птиц в сетчатке глаза имеется особая полоска чувствующих клеток, позволяющая особенно отчетливо и на большом расстоянии рассматривать горизонт и удаленные предметы. Глаза бакланов, чистиковых, уток, гагар, охотящихся за рыбой под водой, имеют специальные приспособления, обеспечивающие подводное зрение.

Обоняние птиц до сих пор остается мало исследованным и весьма загадочным. Длительное время считали, что птицы обладают плохим обонянием. однако новые эксперименты говорят обратное. Певчие птицы, утки, некоторые куриные различают запахи, например, гвоздичного и розового масла, амилацетата, бензальдегида. Уткй находилц коробку с пищей по особому запаху и с расстояния в 1,5 метра направлялись прямо к ней. Хорошим обонянием обладают грифы урубу, некоторые козодои, буревестники, чайки.

Альбатросы собираются на брошенное в воду сало с расстояния в радиусе десятков километров. Охотникам известны случаи, когда вороны находили закопанные в снег куски мяса. Кедровки и кукши довольно точно отыскивают в вольере пахучие куски пищи, запрятанные в подстилке, руководствуясь, видимо, также исключительно обонянием.

Птицы, в общем, обладают посредственно развитым вкусом и только в отдельных группах, как, например, у зерноядных птиц, хищников и благородных уток он достигает некоторого развития.

Большое количество нервных окончаний в виде осязательных телец располагается в коже птиц, в оснований перьев, в костях конечностей. С их помощью птица может определять, например, давление воздушной струй, силу ветра, температуру и т. д. Эти нервные окончания очень разнообразны по строению и функциям, и есть мнение, что именно среди них следует искать неизвестные пока органы восприятия электрических, магнитных полей и т. д.

Большое количество осязательных телец располагается на кончике клюва бекаса, вальдшнепа и других куликов, добывающих пищу зондированием влажной земли, тины и грязи. У пластинчатоклювых, например у кряквы, кончик клюва также покрыт чувствительными тельцами, отчего верхнечелюстная кость, как и у вальдшнепа, выглядит совершенно ячеистой.

Воспринимая единую по своей сути среду в виде отдельных раздражителей, ориентиров, органы пространственной ориентации вычленяют только некоторые качества предметов. При этом пространство, в котором располагаются эти ориентиры, анализируется также не безгранично. Отдельные ориентиры воспринимаются на больших дистанциях и имеют максимальную «дальнобойность», как, например, звук, другие действуют в непосредственной близости, при контакте, как, например, осязательные тельца клюва.

Действие запаха падали для парящих в воздухе грифов ограничивается узкой струйкой поднимающегося воздуха. Все органы чувств, следовательно, имеют свои пространственно ограниченные сферы действия, в пределах которых и осуществляется анализ предметов, ориентиров.

Сферы действия органов чувств имеют свою биологически оправданную направленность. В тех случаях, когда речь идет об особенно ответственных ситуациях в жизни вида, например о ловле добычи или уклонении от опасности, одного органа чувств, допустим зрения, слуха или обоняния, бывает недостаточно, поэтому несколько органов чувств действуют вместе. Происходит налегание сфер.

У степных птиц в сетчатке глаза имеется особая полоска чувствующих клеток, позволяющая особенно отчетливо видеть на большом расстоянии.

Так, у сов и луней, существование которых зависит от того, как точно они определят местоположение мыши, а действие часто происходит в густых зарослях или при ограниченной видимости поля зрения и слуха имеют общую, переднюю направленность. Образующееся в результате переднего сокращення глаз и ушей «лицо» представляет собой очень характерный признак и для сов и для луней.

Это дублирование органов чувств друг другом и обеспечивает цельное восприятие среды, природных ориентиров. Конечно, эту цельность обеспечивают уже не только органы чувств, но главным образом мозг, который и объединяет информацию, поступающую по отдельным «каналам», и оценивает ситуацию в целом.

С работой мозга связаны прежде всего высшие формы ориентации, так называемый «хоминг» (возврат к месту гнездовья искусственно удаленных птиц), ориентация при сезонных перелетах, прогнозирование погоды, счет и т. д.
Открытый подвижный образ жизни, постоянное чередование различных ориентиров, необходимость общения развили у птиц «зачатки рассудочной деятельности и способность к элементарным абстракциям.

Если вы подкрадываетесь к кормящимся на поле воронам и при этом для маскировки опустились в овражек, то птицы будут ждать вас у другого конца овражка, там, где вы должны очутиться, сохраняя первоначальное направление движения. Точно так же поступит гусиная стая или журавли, наблюдающие за подкрадывающейся к ним лисой.

Однако оценка направления движения ориентира, отчасти экстраполяция его, не менее важна в сложных формах ориентации, нежели способность к количественной оценке ориентиров.

В опытах удавалось научить кур клевать любое зерно по выбору — второе, третье и т. д., голубей — отличать различные комбинации зерен. Сороки и вороны хорошо различают разные наборы предметов, например, число людей, животных. Птицы, например, без счета могут отличать 5 предметов от 6 — задача, не всегда доступная даже для человека. Специальные опыты показали также, что птицы хорошо различают контуры и форму предметов, геометрических фигур и пр.

Эти способности играют особенно большую роль при астронавигации птиц — использовании в качестве ориентиров небесных светил.

Славок помещали в планетарий и следили за направлением их полета при различном положении звездного неба. Так удалось доказать, что общая картина звездного неба может использоваться как ориентир при сезонных перелетах. Нетрудно представить себе те сложности, которые при атом возникают перед птицей: необходимость экстраполировать движение звезд, точно, до 15—20 минут, Хорошим обонянием обладают чайки; клуша.

Несколько проще с этой точки зрения ориентация в светлое время суток, по солнцу. Но здесь, перед птицей возникает необходимость оценивать угловое смещение солнца и иметь весьма точные «внутренние часы». Это все же проще, чем использование такого ориентира, как звезды, и быть может поэтому эта точка зрения имеет большее число приверженцев и менее спорна. Имеются попытки объяснить с помощью солнечной ориентации ночные.перелеты птиц: в ночное время птицы летят по тому направлению, которое они избрали днем при свете солнца.

Помимо этих общих «универсальных» ориентиров, большое значение могут иметь другие, местные. Там, где дуют постоянные ветры, птицы могут использовать направление ветра. Направление горных цепей, русла рек, морские побережья,- даже гребни волн могут также играть роль таких ориентиров.

Несмотря на двухвековую историю изучения перелетов птиц, вопрос далеко не ясен и в наши дни. Потерпели неудачу.попытки объяснить ориентацию при перелетах исключительно одним ориентиром: кориолисовыми силами. возникающими от вращения земли, магнитными или электрическими полями и т. д. Экспериментальная проверка их показала противоречивые результаты, видимо, из-за того, что при перелетах используется комплекс ориентиров, а не один, ориентир. В сущности бесполезными оказались и поиски «органа ориентации».

В окончательной оценке ситуации решающее значение имеет мозг, и разгадка «механизма» ориентации при перелетах кроется в изучении мозговой деятельности птиц.

Совершенно особую, не менее интересную, категорию явлений составляет «хоминг» — возвращение к «дому» искусственно удаленных птиц. Сорокалетней давности опыты с крачками показали, что, удаленные на 1200 километров от гнездовий, они через несколько дней возвращаются назад. Ласточки, скворцы, жуланы, вертишейки и другие птицы также обнаружили эту способность. Буревестник за 14 дней возвратился из Венеции, куда он был завезен, к своему гнезду в Шотландии, покрыв 6000 километров. Белобрюхий стриж вернулся из Лиссабона в Швейцарию в трехдневный срок.

Механизмы хоминга в настоящее время также неясны. Пока что мы можем сказать, что при этом, видимо, в большей степени используются местные ориентиры, причем, вероятно, целый их комплекс. Особенно большое значение имеют экстраполяция и способность к количественной оценке явлений, внутренние часы и такое важное свойство деятельности мозга, как память.

«Пространственная ориентация птиц — вопрос чрезвычайно интересный на всех уровнях ориентации, от простейших до наиболее сложных. Он приобретает большое значение сейчас в свярзи с бионикой и проблемой управления поведением животных.

Бионику интересуют средства и пути зрительной, слуховой и других видов ориентации, работа вспомогательных структур, обесточивающих лучший прием и обработку сигнала, оценка конечной информации в мозговых центрах. Птицы особенно привлекают биоников из-за миниатюрности, высокой надежности и производительности, широкого спектра действия, экономичности и других качеств их органов чувств, на много превосходящих все то, чем располагает современная техника.

Создавая искусственные ориентиры, человек вызывает у животных в природных условиях необходимые ему двигательные реакции. В одних случаях таким путем удается привлечь множество животных на ограниченную территорию, в других, напротив, рассеять, отпугнуть их от тех мест, где они нежелательны.

В настоящее время идут энергичные поиски таких средств управления поведением животных и, в частности, птиц. Уже найдены акустические, оптические и обонятельные ориентиры, часть из которых используется в практике. Охотничий промысел и рыбное хозяйство, борьба с вредными насекомыми, защита человека от кровососов — вот далеко не полный список отраслей, где они могут быть использованными. Наконец, это открывает возможности разумного, рационального регулирования численности природных популяций.

Предположение о том, что птицы ориентируются с помощью геомагнитных сил, впервые было высказано в 1855 г. Миддендорфом. Во время путешествия по Сибири он наблюдал перелет птиц в меридиональном направлении. Видимо, большие однообразные просторы Сибири и натолкнули Миддендорфа на мысль о том, что простым знанием местности птица не может ограничиться. В те далекие времена предположение об использовании птицами магнитных силовых линий не получило широкого распространения. Но позднее, в XX в. оно не раз возрождалось. Первые опыты по проверке этой гипотезы были проведены в 1927 г. В 1939 г. польский орнитолог Водзицкий и его коллеги опубликовали обстоятельный отчет об опытах на белых аистах и почтовых голубях. В этих опытах на голове у птиц прикрепляли сильные магнитные пластинки. Эти пластинки создавали вокруг головы постоянное магнитное поле, гораздо более сильное, чем земное. Подопытных птиц завозили и отпускали. Предполагалось, что если птицы используют для ориентации магнитные силовые линии Земли, то магниты на голове помешают их восприятию и птицы не смогут найти дорогу в незнакомой местности. Но многочисленные опыты не подтвердили этого предположения: птицы с пластинками находили дорогу.

В 1947 г. американский ученый Егли, один из наиболее горячих сторонников магнитной ориентации птиц, опубликовал новые результаты опытов. Чтобы наверняка заглушить земное поле, он решил создать вокруг летящей птицы мощное хаотически меняющееся магнитное поле. Невероятно, чтобы птица могла уловить земное поле сквозь такую магнитную бурю, которая гораздо сильнее природных. Но как создать вокруг летящей птицы такое поле? Егли достиг этого, прикрепив к крыльям птиц сильные магниты. При взмахах крыльев магнитное поле вокруг птицы хаотично и разнообразно менялось.

Годом позже, в 1948 г., английский исследователь Гордон, стремясь добиться еще более хаотических изменений поля, дополнительно подвешивал магнит на шею птицы. В полете магнит болтался, как попало, и ни один прибор не мог бы определить, как он качнется и каким полюсом повернется в следующий миг. А без этого невозможно гасить помехи. Опыты были поставлены широко, голубей было вполне достаточно для хорошего статистического анализа результатов. Анализ не порадовал ученых: голуби с магнитами находили дорогу не хуже, чем контрольные птицы, у которых магнитные пластинки были заменены медными.

В 1951 г. Мэтьюз, известный английский исследователь ориентации почтовых голубей, провел многочисленные опыты, прикрепляя магниты на голове, крыльях и шее голубей, но не подтвердил предположения о магнитной ориентации.

Почти одновременно на магнитную гипотезу обрушился новый удар: ее раскритиковали физики. Физики усомнились в том, что в организме могут быть какие-либо заменители магнитов, состоящие не из металла. Сейчас мы знаем, что они были неправы: существуют магнитные полимеры, а способность живых организмов изменять свое поведение в магнитном поле продемонстрирована в опыте. Но в то время это было серьезное возражение.

Была предложена и другая гипотеза: магнитное поле действует на птицу так же, как на проводник или виток, движущийся в магнитном поле. Но при такой ориентации птицы должны летать с постоянной скоростью, а как известно, скорость полета меняется все время в очень широких пределах.

Гипотеза магнитной ориентации достаточно полно и подробно проверена, и можно было бы навсегда оставить ее в покое. Но прошло несколько лет, и о ней вспомнили вновь. Гипотеза вновь стала объектом критики. Отголоски споров, распространяясь все шире, достигли популярной литературы, и у читателей-неспециалистов в результате сложилось представление, что если о магнитной ориентации так много пишут, значит, она существует. В популярной литературе приводились новые "доказательства": птицы массами разбиваются о мачты радиостанций, кто-то сообщил, что птицы кружат вокруг радаров, как мотыльки около лампы, мешая наблюдать за небом. Были опубликованы работы о том, что сильное магнитное поле влияет на птиц, вызывая у них повышенное беспокойство.

В это время к ориентации птиц проявили интерес инженеры, так как в технике требовались миниатюрные, точные и устойчивые к помехам навигационные приборы. Принцип таких устройств они могли бы позаимствовать у птиц, если бы ученые обнаружили у них магнитные навигационные "приборы" высокой точности. Своим живым интересом техники привлекали внимание ученых к магнитной гипотезе ориентации птиц, и о ней вновь много спорят. Поэтому разговор о магнитной ориентации придется продолжить.

Действительно, под радиомачтами, телефонными проводами, линиями высокого напряжения по утрам, особенно во время миграции, можно найти очень много погибших птиц. Под телевизионной вышкой, построенной на пролетном пути, находят до нескольких десятков птиц ежедневно. Это пока единственный способ получить для обследования птицу, участвовавшую в ночном миграционном полете.

Но разбиваются птицы одинаково часто и о действующую вышку и о недействующую. Так, 11 сентября 1937 г. о неосвещенный памятник Вашингтону (высота 182 м) в столице США за 1,5 часа разбилось 576 птиц.

Ночью летит гигантское количество птиц. Английские орнитологи были первыми людьми, увидевшими ночную миграцию. Они были поражены ее гигантскими размерами и предположили, что радар привлекает птиц.

Первые работы Крамера с круглой клеткой, помещенной вместе с птицей в сильное магнитное поле, подтвердившие результаты опытов с завозом птиц с магнитами, вызвали возражение сторонников магнитной ориентации. Искусственное магнитное поле, небольшое в диаметре, по их мнению, не убеждает, а опыты с завозами делались почти только на одомашненных птицах. Поэтому были проведены исследования на диких птицах. Осенью 1964 г. биологическая станция в Рыбачьем провела серию опытов с перелетными птицами в районе Курской магнитной аномалии. Аномалия, образованная залежами железных руд, протянулась на несколько десятков километров. Напряженность ее магнитного поля достигает 1000 эрстед, что в 1000 раз сильнее земного поля. Магнитные навигационные приборы в районе аномалии дают неверные показания. Место для опытов было выбрано в самом центре аномалии. В этом месте в радиусе пяти километров магнитное склонение меняется на 360°, т. е. можно найти точки, где северный конец стрелки компаса показывает на юг, запад, восток, север. Опыты были проведены на пяти видах птиц. Из них наибольший интерес представляли ночные мигранты зарянки, так как некоторые ученые предполагали у них способность к магнитной ориентации. Изучались также зяблики - типичные дневные мигранты, летящие на юго-запад; славки-черноголовки тоже летят на юго-запад, но ночью. Чечевицы и садовые овсянки летят в юго-восточном направлении.

Предварительно ориентация этих птиц (вне магнитной аномалии) изучалась в круглых клетках. Птицы проявляли беспокойство, ориентированное в сторону зимовок. При ясной погоде оно проявлялось очень четко, а при сплошной облачности обычно исчезало и птицы перемещались одинаково во всех направлениях либо отдавали преимущество какому-нибудь случайному направлению. Затем клетки с птицами были доставлены самолетом на магнитную аномалию, и регистрация активности птиц началась вновь. При ясной погоде птицы ориентировались в сторону зимовок. Они правильно определяли направление, и магнитная аномалия им не мешала. При сплошной густой облачности птицы теряли ориентацию или выбирали случайное направление. Мощное магнитное поле, более мощное, чем земное, не помогло им выбрать правильное направление.

Таким образом, имеются самые разнообразные опыты, отрицающие существование у птиц магнитной ориентации, и нет данных, доказывающих ее. По крайней мере ее нельзя считать доказанной.

Путешествующим птицам, размах миграций которых носит поистине планетарный характер, приходится полагаться на глобальные ориентирующие поля, обусловленные фундаментальными физическими свойствами Земного шара и окружающего его космоса. Особенно много надежд на понимание механизмов ориентации мигрирующих птиц породило у орнитологов геомагнитное поле, наличие которого отличает Землю от всех ближайших планет Солнечной системы.

Механизмы миграций птиц

С известной долей условности Землю можно представить себе как гигантский намагниченный шар. В каждой точке на поверхности Земного шара существует магнитное поле, направление которого легко установить с помощью стрелки компаса, которая всегда обращена к магнитному полюсу. Напомним, что магнитные полюса планеты лежат несколько в стороне от нанесенных на карты или глобус географических полюсов, сквозь которые проходит ось вращения Земли.

Стрелка обычного компаса двигается лишь вправо-влево, поэтому показывает направление лишь горизонтальной составляющей поля, будучи устремленной вдоль магнитного меридиана к магнитному полюсу Земли. Но силы земного магнетизма действуют не только в горизонтальной плоскости, но и по направлению к центру планеты, то есть магнитное поле обладает еще и вертикальной или, как говорят, гравитационной составляющей . Если бы стрелка компаса могла двигаться во всех направлениях, в том числе вверх и вниз, то ее положение заметно менялось бы по мере движения от экватора к полюсам.

На экваторе она бы располагалась строго параллельно поверхности Земли, то есть абсолютно горизонтально, указывая своим намагниченным концом строго на север. По мере продвижения от экватора ее отклонения от горизонтали становились бы все более заметными и наконец на северном полюсе стрелка обратилась бы к центру планеты, то есть встала бы вертикально. На южном магнитном полюсе стрелка также займет вертикальное положение, но ее намагниченный «северный» конец будет обращен строго вверх. Таким образом, компас, имеющий подобное устройство, можно использовать не только для указания направления на север, но и для определения своего положения на меридиане, то есть в качестве указателя широты.

Гипотеза магнитной ориентации перелетных птиц

Могут ли птицы использовать земной магнетизм так же, как мы употребляем обычный компас, стрелка которого, повинуясь горизонтальной составляющей магнитного поля, всегда обращена к северу? Способны ли пернатые чувствовать и оценивать эту составляющую? Гипотеза магнитной ориентации перелетных птиц была высказана академиком Петербургской академии А. Миддендорфом более ста лет тому назад, однако реальные возможности для ее экспериментальной проверки появились у ученых лишь в самые последние годы.

Способ изучения миграции птиц

Оказывается, что голуби с надетыми на голову спиралями из тонкой металлической проволоки с протекающим по ним электрическим током от миниатюрных батареек в опытах по в пасмурную погоду плохо возвращались домой. В ясную погоду они пользовались привычным солнечным компасом и уверенно направлялись к голубятне, ничуть не печалясь о том, что направление магнитных полей, окружавших их головы, не имело ничего общего в направлением земного магнетизма.

В пасмурную погоду голуби со спиралями на голове совершали грубые ошибки при прокладке курса и улетали невесть куда, тогда как голуби без спиралей не испытывали заметных трудностей. К настоящему времени имеется немало и других свидетельств способности пернатых к употреблению магнитного компаса. Значительно больше сомнений вызывает пока умение птиц использовать гравитационную составляющую магнитного поля для того, чтобы определять свое местонахождение.

Вращение Земли и миграция птиц

Одно время предполагали даже наличие у птиц способов навигации, основанных на использовании сил Кориолиса. Эти силы возникают благодаря вращению Земного шара; они возрастают по направлению от полюса к экватору в соответствии с увеличением скорости вращения точек, расположенных на поверхности земной сферы. Глобальными проявлениями сил Кориолиса в планетарном масштабе являются подмыв берегов рек, текущих в меридиональном направлении, и закручивание исполинских атмосферных вихрей. На использовании этих сил основано устройство гирокомпаса - прибора, который при любых положениях воздушного или морского судна самопроизвольно устанавливается вдоль географического меридиана. Силы Кориолиса годятся для того, чтобы по ним определять географическую широту в пределах одного полушария.

Если к ним добавить еще один указатель места, например одну из составляющих магнитного поля Земли, то можно получить искомую систему из двух координат (за счет уже отмеченного нами несовпадения осей магнетизма и вращения), позволяющую создать магнитно-гравитационную» карту. Однако расчеты показали, что для того, чтобы быть воспринятыми пернатыми, сила Кориолиса все же слишком малы и, в частности, безнадежно перекрываются и маскируются теми ускорениями, которые воздействуют на птицу в полете (на взлете, при разгоне или торможении, да и вообще при любом изменении скорости полета или положения в пространстве).

Навигация птиц

Различие между компасной ориентацией и навигацией

Движение к цели включает два компонента. Во-первых, компасную ориентацию - умение поддерживать в течение длительного времени выбранный курс, и, во-вторых, навигацию - умение проложить курс между двумя пунктами, исходя из сравнения их координат, то есть по сохраняемой в памяти карте.

Различия между простой компасной ориентацией и навигацией иллюстрирует опыт по перевозке скворцов. Несколько тысяч птичек поймали и окольцевали, перевезли из Голландии в Швейцарию и выпустили. Молодые птицы, которые совершали первую в своей жизни миграцию, направились из Швейцарии на юго-запад. У них получилось выбрать правильное направление, но они в итоге отклонились от курса и оказались заметно южнее места, к которому направлялись, и соответственно им ничего не оставалось, как перезимовать в Испании и южных областях Франции.

По компасу молодняк сориентировался верно, но сделать поправку на некоторое смещение с привычной им трассы скворцам оказалось не под силу. А взрослые скворцы, уже имевшие миграционный опыт, прекрасно показали, что владеют отличной снайперской навигацией. Они смогли сориентироваться и сразу проложили новый курс в северо-западном и западном направлениях и в итоге с легкостью достигли привычных им зимовок.

Разница между пространственной ориентацией взрослых и молодых птиц

В чем же разница между пространственной ориентацией взрослых и молодых птиц? Скорее всего в том, что движение к зимовкам у молодняка, преодолевающей маршрут впервые в жизни, подчиняется в основном инстинктивным программам поведения. Иными словами, юный скворец обладает врожденной способностью лететь в направлении зимовок и довольно точно представляет себе, какое именно расстояние ему необходимо преодолеть для того, чтобы их достигнуть.

Другое дело взрослые птицы, уже побывавшие на зимних квартирах и получившие там определенную информацию. Какую именно - самый трудный и ключевой вопрос, точного ответа на который пока не существует. Это может быть любая астрономическая или геофизическая информация, при посредстве которой можно дать уникальную характеристику любой точки на поверхности Земного шара. Так вот, взрослая птица скорее всего умеет сравнивать хранящуюся в памяти информацию о зимовке с текущей информацией о месте своего нахождения. Все дальнейшее - уже дело техники и представляет собой простую задачу для любого субъекта, владеющего навыками ориентирования с помощью компаса.

Способность голубей находить путь к дому

Поразительные способности голубей находить путь к дому известны с незапамятных времен. Армии древних персов, ассирийцев, египтян и финикийцев отправляли с голубями сообщения из походов. Во время обеих мировых войн голубиная почта сослужила такую службу, что в честь пернатых письмоносцев были воздвигнуты памятники в Брюсселе и французском городе Лионе. На соревнованиях почтовых голубей отвозят за 150-1000 километров и выпускают. Время возвращения птиц в голубятню регистрируется с помощью специальных устройств. Хорошо тренированные голуби летят к дому со средней скоростью 80 километров в час, лучшие из них способны преодолеть 1000 километров за день.

Третий памятник голубям еще не построен, но давно ими заслужен благодаря выдающемуся вкладу в изучение способов ориентации пернатых. Выяснилось, например, что голуби могут издалека возвращаться в голубятню вопреки сильнейшей «близорукости». «Близорукими» птиц делали на время опыта, надевая им на глаза матовые контактные линзы, позволявшие различать лишь контуры ближайших предметов. И вот с такими линзами голубей выпускали в 130 км от голубятни. Полуслепые птицы взмывали ввысь и на большой высоте устремлялись домой, не видя вокруг себя ничего, кроме непроницаемого серого тумана. Почти всем удалось благополучно добраться до места, хотя «близорукость» не позволила найти саму голубятню. Голуби опускались в радиусе 200 метров от нее и терпеливо ожидали избавления от надоевших линз.

Компасы птиц

Когда курс известен, следовать по нему в течение длительного времени можно только с помощью компаса. В зависимости от обстоятельств птицы уверенно пользуются «компасами» по крайней мере трех разных типов. В дневное время птицы с большой точностью определяют положение сторон света по солнцу. Этому не препятствует даже легкая пелена облаков до тех пор, пока она еще позволяет чувствовать положение светила на небосводе. Ночью на смену солнечному приходит звездный «компас», и в искусстве обращения с ним многие птицы, совершающие ночные миграции, также достигли больших успехов. Когда погода портится окончательно и небо закрыто облаками круглосуточно, на выручку пернатым путешественникам приходит магнитный «компас», с которым они также управляются очень умело.

Таким образом, на вопрос о том, каким «компасом» пользуются пернатые путешественники, ученые располагают почти исчерпывающим ответом. Хуже пока обстоит дело с пониманием того, что собой представляет «штурманская карта» птиц и какими методами пользуются они для того, чтобы отмечать на ней свое местоположение. Напомним, что мореплаватели научились делать это по-настоящему лишь с появлением точных измерительных приборов.

Прежде всего хронометра - часов с очень точным ходом, позволяющих в строго определенный час в течение многомесячного плавания отслеживать высоту светил над горизонтом и их азимут - то есть расположение по отношению к направлению на север. Положение светил определяют с помощью секстанта - довольно сложного инструмента, без которого на протяжении трех последних столетий не покинуло порта ни одно судно дальнего плавания. Чтобы «получить место» корабля, необходимо проделать минимум два измерения высоты или азимута светил - в любом сочетании.

Получив необходимые цифры с помощью навигационных таблиц, частично освобождающих штурмана от сложных расчетов, он может с точностью до нескольких миль определить географическую долготу и широту, под которыми в момент измерений находилось судно. Более точные, но несоизмеримо более дорогие способы навигации, подсказывающие положение морского или воздушного судна с точностью до десятков метров, стали возможны лишь с появлением космических средств.

Солнечные и звездные компасы

Таким образом, по положению Солнца или звезд на небе можно не только поддерживать курс, используя светила как замену компасу, но и определять свое положение на поверхности планеты, используя светила как указатели места. В настоящее время твердо установлено, что птицы обладают врожденным умением пользоваться солнечным и звездным «компасами», благодаря наличию у них точных «внутренних часов», позволяющих выбирать правильное направление при любом положении светил в течение суток.

Могут ли птицы использовать Солнце и звезды для определения местоположения?

Если эволюция навигационных систем птиц пошла бы по тому же пути, что и развитие штурманского дела, то пернатым пришлось бы найти замену хронометру, секстанту, календарю и сверх того овладеть суммой знаний по астрономии хотя бы в объеме программы средней школы. Тогда, очутившись в незнакомой местности, тот же почтовый голубь мог бы определить свое положение по отношению к дому, оценивая разницу между высотой стояния солнца и азимутом светил в новом месте и сохраненной в памяти высотой и азимутом тех же светил в тот же самый день и то же самое время над родной голубятней.

Проще всего дождаться на новом месте наступления местного полудня - момента верхней кульминации центра Солнца. Затем следует сделать две вещи. Во-первых, посмотреть на часы, идущие по «домашнему» времени, и установить разницу в моменте наступления полудня. Если Солнце вышло в зенит раньше 12.00, то дом остался на западе, если позже - то на востоке. Во-вторых, надо взглянуть на Солнце и оценить его высоту над горизонтом. Если Солнце в полдень стоит выше, чем дома, значит, судьба занесла вас на юг, если ниже - юго на север (в Южном полушарии, естественно, наоборот).

На первый взгляд здесь все просто, но в действительности трудности неописуемые. Чтобы пользоваться этим методом, даже в его простейшей модификации, нужен колоссальный объем памяти и высочайшая точность измерений. Такими ресурсами памяти мозг птиц не располагает. К тому же измерения в целях навигации слишком сложны для того, чтобы их можно было произвести «на глазок».

Например, на широте города Симферополя на каждые 100 километров пути высота Солнца меняется всего на 1°, время восхода и заката - менее чем на 5 минут, азимут Солнца - меньше чем на 1,5°. Пользоваться астрономической ориентацией легче на дальних расстояниях - по мере его сокращения требования к точности измерений неуклонно возрастают.

Орнитологи приложили много сил для того, чтобы обнаружить сходство в методах навигации птиц и людей. Но все исследования в этом направлении пока не принесли успеха. Скорее всего, пернатые определяют свое местоположение на поверхности Земли и вычерчивают свои «карты» иными способами. Какими именно - это предстоит выяснить в будущем. Вот как видит эту проблему известный специалист в области миграций птиц петербургский профессор В.Р. Дольник: «Приходится признать, - пишет он, - что навигационная система ведет птиц в точку - в самом прямом смысле этого слова, в которой они когда-то получали (или из которой продолжают получать) некую информацию.

Очевидно, что известных нам пределов точности систем, обеспечивающих астрономическую, геомагнитную или гравитационную навигацию у птиц, на 2-3 порядка недостаточно для навигации в точку. Это вновь (как и при изучении хоминга почтовых голубей) ставит вопрос о некоем неизвестном нам факторе, позволяющем подразумевать абсолютную навигацию, или об известном факторе, но неизвестном способе его использования для навигации».

Относительно небольшое число видов и особей гусеобразных, поганок, голенастых, хищников, куликов, чаек, воробьиных зимуют в южных районах бывшего СССР по берегам Черного моря, в Закавказье, на юге Каспия, в некоторых районах Средней Азии. Подавляющее большинство видов и особей наших птиц зимует за пределами страны на Британских островах и в Южной Европе, в Средиземноморье, во многих районах Африки и Азии. Например, в Южной Африке зимуют многие мелкие птицы из европейской части бывшего СССР (пеночки, камышовки, ласточки и др.), пролетающие от мест зимовок до 9-10 тыс. км. Пролетные пути некоторых видов еще длиннее. Гнездящиеся по побережьям Баренцева моря полярные крачки - Sterna paradisea зимуют у побережья Австралии, пролетая лишь в одну сторону до 16-18 тыс. км. Почти такой же пролетный путь у гнездящихся в тундрах Сибири бурокрылых ржанок - Charadrius dominica, зимующих в Новой Зеландии, и у колючехвостых стрижей - Hirundapus caudacutus, из Восточной Сибири отлетающих в Австралию и Тасманию (12-14 тыс. км); часть пути они пролетают над морем.

Во время миграций птицы летят с обычными скоростями, чередуя перелет с остановками для отдыха и кормежки. Осенние миграции обычно совершаются с меньшей скоростью, чем весенние. Мелкие воробьиные птицы при миграциях за сутки перемещаются в среднем на 50-100 км, утки - на 100-500 км и т. п. Таким образом, в среднем за сутки птицы тратят на перелет относительно небольшое время, иногда всего лишь 1-2 ч. Однако некоторые даже мелкие наземные птицы, например американские древесные славки - Dendroica, мигрируя над океаном, способны пролетать без остановки 3-4 тыс. км. за 60-70 ч непрерывного полета. Но такие напряженные миграции выявлены лишь у небольшого числа видов.

Высота полета зависит от многих факторов: вида птицы и пелетных возможностей, погоды, скорости воздушных потоков на разной высоте и т. п. Наблюдениями с самолетов и с помощью радаров было установлено, что миграции большинства видов проходят на высоте 450-750 м; отдельные стаи могут пролетать и совсем низко над землей. Значительно реже пролетных журавлей, гусей, куликов, голубей отмечали на высотах до 1,5 км и выше. В горах стаи летящих куликов, гусей, журавлей отмечали даже на высоте 6- 9 км над уровнем моря (на 9-м километре содержание кислорода на 70% меньше, чем на уровне моря). Водные птицы (гагары, поганки, чистиковые) часть пролетного пути проплывают, а коростель проходит пешком. Многие виды птиц, обычно активные только в дневное время, мигрируют ночью, а днем кормятся (многие воробьиные, кулики и др.), другие и в период миграции сохраняют обычную суточную ритмику активности.

У перелетных птиц в период подготовки к миграциям изменяется характер обмена веществ, приводящий при усиленном питании к накоплению значительных жировых запасов. При окислении жиры выделяют почти вдвое больше энергии, чем углеводы и белки. Резервный жир по мере надобности поступает в кровь и доставляется в работающие мышцы. При окислении жиров образуется вода, чем компенсируется потеря влаги при дыхании. Особенно велики запасы жира у видов, вынужденных во время миграции длительное время лететь без остановок. У уже упоминавшихся американских древесных славок перед полетом над морем запасы жира могут составлять до 30-35% их массы. После такого -броска- птицы усиленно кормятся, восстанавливая энергетические резервы, и опять продолжают перелет.

Изменение характера обмена, подготавливающего организм к перелету или к условиям зимовки, обеспечивается сочетанием внутренней годовой ритмики физиологических процессов и сезонных изменений условий жизни, в первую очередь изменением длины светового дня (удлинением - весной и укорочением - в конце лета); вероятно, определенное значение имеет и сезонное изменение кормов. У накопивших энергетические ресурсы птиц под влиянием внешних стимулов (изменение длины дня, погода, недостаток кормов) наступает так называемое -перелетное беспокойство-, когда поведение птицы резко меняется и возникает стремление к миграции.

У подавляющего большинства кочующих и перелетных птиц отчетливо выражен гнездовой консерватизм . Он проявляется в том, что размножавшиеся птицы на следующий год возвращаются с зимовки на место предыдущего гнездования и либо занимают старое гнездо, либо поблизости строят новое. Молодые, достигшие половой зрелости птицы возвращаются на свою родину, но чаще поселяются на каком-то расстоянии (сотни метров - десятки километров) от того места, где они вылупились ( рис. 63). Менее отчетливо выраженный у молодых птиц гнездовой консерватизм позволяет виду заселять новые, пригодные для него территории и, обеспечивая перемешивание популяции, предотвращает инбридинг (близкородственное скрещивание). Гнездовой же консерватизм взрослых птиц позволяет им гнездиться в хорошо знакомом районе, что облегчает и поиски пищи, и спасение от врагов. Существует и постоянство мест зимовок.

Как птицы ориентируются во время миграций, как выбирают направление перелета, попадая в определенный район на зимовку и возвращаясь за тысячи километров на место гнездования- Несмотря на разнообразные исследования, ответа на этот вопрос пока нет. Очевидно, у перелетных птиц есть врожденный миграционный инстинкт, позволяющий им выбирать нужное общее направление миграции. Однако этот врожденный инстинкт под влиянием условий среды, видимо, может быстро изменяться.

Яйца оседлых английских крякв были инкубированы в Финляндии. Выросшие молодые кряквы, как и местные утки, осенью улетели на зимовку, а следующей весной значительная их часть (36 из 66) вернулась в Финляндию в район выпуска и там загнездилась. В Англии ни одна из этих птиц не была обнаружена. Черные казарки перелетные. Их яйца инкубировались в Англии, и молодые птицы осенью вели себя на новом месте как оседлые птицы. Таким образом, объяснить и само стремление к миграции, и ориентировку во время перелета только врожденными рефлексами пока нельзя. Экспериментальные исследования и полевые наблюдения свидетельствуют, что мигрирующие птицы способны к астронавигации: к выбору нужного направления перелета по положению солнца, луны и звезд. При пасмурной погоде или при изменении картины звездного неба при опытах в планетарии способность к ориентации заметно ухудшалась.

Как ориентируются птицы?

Вызывает изумление способность птиц определять, когда надо лететь в родные края. В долине Нила, где зимуют журавли, климатические условия в марте и в апреле почти одинаковые. Но ежегодно в начале апреля журавли строятся клином и прилетают на север как раз тогда, когда освобождаются от снега моховые болота, где они проводят свои весенние песни и пляски. Вальдшнепы зимуют там, где снега не бывает, но как только в лесу образуются первые проталины, длинноносый красавец уже тянет над макушками берез. А гуси! Как они знают, купаясь в теплых водах южного Каспия, что на родном Таймыре вот-вот вскроются озера и надо спешить, чтобы не потерять ни одного дня короткого полярного лета?

Скорее всего сигнал «к полету» им подает готовность их организма к размножению, но только ли эта причина дает толчок к началу весеннего перелета, пока еще никто не знает. Много орнитологов занималось изучением «навигационных приборов» птиц. Для объяснения их загадочной способности лететь куда нужно предложено множество гипотез.

Долгое время натуралисты считали, что дорогу молодым показывают старые опытные птицы, не раз совершавшие перелеты с севера на юг и с юга на север. Действительно, утки, гуси, журавли путешествуют косяками, состоящими из старых и молодых птиц. В этих случаях ведущая роль стариков очевидна. Однако детальное изучение перелетов методом кольцевания показало, что старые и молодые птицы далеко не всегда летят вместе. Выяснилось, что многие молодые воробьиные птицы направляются на юг раньше взрослых. У кукушек, наоборот, отец и мать рано улетают на зимовку и оставляют воспитывать птенцов приемным родителям, зимовки которых расположены совсем в других местах.

Так же поступают и некоторые буревестники. Они выводят птенцов в глубоких норах. Отец и мать вначале очень усердно кормят птенцов, и через несколько недель те настолько обгоняют в толщине своих родителей, что уже не могут выбраться из узких нор. Старых птиц это мало волнует, и, когда наступает время перелета, они оставляют разжиревших птенцов худеть в норах и отлетают к местам зимовок.

Во всех подобных случаях взрослые птицы не могли показать дорогу молодым, и они попадают в районы зимовок совершенно самостоятельно, руководствуясь только наследственным миграционным чутьем.

Путь птиц во время их осенних и весенних перелетов почти никогда не бывает прямым, обычно в дороге они делают не один поворот. Значит, в наследство от родителей они должны получить и вехи, отмечающие каждый поворот. Какие же вехи могут служить для птиц ориентирами?

У птиц отличное зрение. Во многих случаях зрительные ориентиры бесспорно могут помочь им найти правильную дорогу. В поисках пищи для птенцов родители иногда улетают очень далеко от дома и безошибочно возвращаются к гнезду. Здесь главную роль играют зрительные ориентиры - группа берез, высокая ель, овраг, озеро, хутор или деревня. Иногда пролетные пути птиц идут вдоль широких рек, высоких горных хребтов, по берегам морей и больших озер; здесь тоже может пригодиться зрительная ориентировка. Но что может увидеть перепел, пересекающий Черное море над самыми волнами, или мелкие певчие птички, летящие ночью над безбрежным океаном?

Орнитологи искусственно ставили птиц в такие условия, в которых им в выборе правильной дороги не могли помочь зрительные ориентиры. Однако увезенные на сотни и даже тысячи километров от гнезда птицы возвращались.

Одна вертишейка, например, была поймана на гнезде в Берлинском ботаническом саду. Ее окольцевали и увезли в Грецию. Через 10 дней она вернулась домой и уселась на гнездо.

А на острове Миду, расположенном вблизи Гавайских островов, поймали на гнездах 18 альбатросов. Их самолетом доставили в шесть различных пунктов Тихого океана, " находящихся от острова на расстоянии от 200 до 6500 километров. 14 птиц вернулось на гнезда, пролетая в среднем 2500 километров в сутки. А один альбатрос, завезенный за 6500 километров на Филиппинские острова, вернулся через 32 дня.

Конечно, ни о каких зрительных ориентирах здесь говорить не приходится. Тогда возникает вопрос: какими же навигационными приборами пользовались птицы?

Еще в XIX веке А.Ф. Миддендорф предположил, что при перелетах птицы могут ориентироваться по магнитному полю Земли. Ученых вполне устраивала такая гипотеза. Если она верна, то загадочный «птичий компас» найден. Начались опыты. Птиц помещали в искусственные магнитные поля различной силы - они никак не реагировали. Подвешивали им на шею, крылья, лапы миниатюрные магнитики, которые должны были изменить ориентировку, но птицы с магнитами и без них летели в одном и том же направлении. Магнитную гипотезу отставили. Но сейчас вновь раздаются голоса, что магнитное поле должно влиять на навигационные способности животных. Неудачи опытов объясняют их несовершенством. Кто прав, покажет будущее, но окончательно списывать со счета магнитную гипотезу пока еще преждевременно.

После неудачи с магнитной гипотезой появились новые. Высказывались предположения, что птицы ориентируются при миграциях по тепловому излучению, по электрическому полю, по силам, возникающим при вращении Земли, по разнице в освещенности небосвода на юге и севере. Некоторые орнитологи считали, что у птиц вообще нет никаких навигационных приборов и они находят верный курс путем проб и ошибок. Но правильность всех этих гипотез не удалось доказать, и они не получили широкого распространения.

Со временем стали подумывать: а не могут ли птицы ориентироваться по солнцу и другим небесным телам. На первый взгляд это кажется невероятным. Ведь для того, чтобы определить широту и долготу места, нужны сложные приборы - секстан, хронометр, - навигационные таблицы; а их-то у птиц никак не может быть.

Тем не менее их небесную ориентацию решили проверить. Для этого построили круглую клетку с прозрачным дном и сетчатым потолком, через которые можно было наблюдать поведение подопытных птиц. В центре клетки установили одну жердочку и несколько штук по краям. Опыты проводили со скворцами, выращенными в неволе отдельно от взрослых птиц. Наблюдение вели весной, когда птиц охватывает перелетное беспокойство и «вольные» скворцы в данной местности стремятся на северо-запад. Как показали опыты, скворцы в клетке тоже предпочитали северо-западное направление: они все время перелетали от центральной к северо-западной жердочке и обратно. Если клетку поворачивали вокруг оси, они все равно выбирали то же самое направление. Затем клетку затянули светонепроницаемой материей, оставив только шесть окошек, через которые птицы могли видеть большую часть неба. Скворцы продолжали перелетать в том же направлении. Тогда к окошечкам приделали дверцы с зеркалами, которые при определенном повороте смещали видимые участки неба на 90°. Теперь скворцы стали перепархивать с центральной жердочки на юго-западную, то есть изменили направление как раз на тот же угол. Такое поведение скворцов наблюдалось в ясную погоду, а в пасмурную их поведение было неопределенным. В дальнейшем установили, что скворцы могут обнаруживать кормушку с зерном, руководствуясь положением солнца. Стало очевидным, что скворцы выбирают направление, ориентируясь по солнцу.

Но все же оставалось много неясного. Ведь солнце все время перемещается на небосводе, и, чтобы сохранить постоянное направление полета, птица должна уметь определять угол между направлением своего движения и положением солнца.

У многих животных, в том числе у птиц, есть внутренние биологические часы, и теоретически они могли бы решить такую задачу. Но как они это делают - пока точно неизвестно.

Позднее в круглой клетке повторили опыты с ночными путешественниками. Изучали поведение европейской славки, которая мигрирует по ночам. Опыты проводили под открытым небом и в планетарии. Выяснилось, что в пасмурную погоду славки беспорядочно порхают по клетке, не отдавая предпочтения какому-нибудь определенному направлению. Если же звезды на небе четко видны, то птицы двигаются уверенно, придерживаясь весной северного направления, а осенью южного. Эти опыты удавались даже с птицами, никогда ранее не видевшими звездного неба.

Способность птиц ориентироваться по звездам подтвердили опыты с кряковыми утками, обитающими на западном побережье Англии. Эти утки, если их выпускали из клетки, всегда летели в северо-западном направлении. Для того чтобы выяснить, какими ориентирами они пользуются, у птиц постепенно изменили суточный ритм.

Затем уток с «переставленными часами» выпустили ночью, и все они устремились на северо-запад. Совершенно очевидно, что здесь солнечные часы не играли роли и утки ориентировались по звездному небу. Какие его участки играют решающую роль, покажут дальнейшие исследования.

Итак, однозначного ответа на вопрос, как ориентируются птицы в пространстве, пока нет. Скорее всего птицы используют не один способ ориентации, а несколько.